Говардхан даёт прибежище всем (Бхакти Вигьяна Госвами)

20.05.2017

Меня попросили написать несколько слов о том, как протекает моя жизнь сейчас. Всё самое главное – то, над чем я сейчас думаю, – в моих заметках о «Бхагават-сандарбхе» и медитациях на истории из жизни Шрилы Прабхупады. Не знаю, помогают ли они кому-то ещё, но точно помогают мне. Сейчас закончена уже 10я, очень длинная, глава «Бхагават-сандарбхи», и почти написана одна глава из продолжения «Уроков любви». Я благодарен, прежде всего, Ниранджане Махараджу за то, что он подтолкнул меня к этой работе. Я надеялся, что этого будет достаточно для всех, кто хочет знать, чем я живу, и беспокоится о моём состоянии. Мне очень важно сейчас побыть наедине с собой, а вернее, наедине с Кришной. Но ещё важнее для меня – чувствовать, что те, кто так или иначе зависит от меня, спокойны и счастливы в своих попытках служить Кришне. Поэтому я всё же решил написать несколько слов о своей жизни.

Я живу сейчас в небольшом поселке поблизости от Анийора, деревни у склона Говардхана, названной так в память о ненасытности Кришны. Прямо здесь – невероятная удача! –  проходила знаменитая говардхана-лила. Поэтому озеро, на берегу которого стоит Анийор, называется Санкаршана-кундой – Кришна, проявив Свой образ Санкаршаны, мгновенно втянул в Себя всё, что приготовили Ему жители Враджа, и всё равно остался голодным. Здесь легко думать о том, что Кришна в образе Говардхана готов принять всех и вся! Даже меня...

Вчера утром, около 7 часов, я вышел немного прогуляться, пока ещё не так жарко, и поклониться Говардхану. Совсем рядом с внутренней парикрамной дорогой я увидел ватагу ребятишек. Они с громкими криками неслись прямо на меня, размахивая в воздухе палками и крикетными битами. Бежавший впереди всех, увидев меня, стал яростно жестикулировать. Я посмотрел туда, куда он показывал, и неожиданно всего в метре от себя увидел огромную змею – метра три длиной. Она была желто-коричневого цвета и почти сливалась с землей. Извиваясь с огромной скоростью, она ползла прямо по направлению к Говардхану. Я инстинктивно отпрянул, но ей не было до меня никакого дела – она спасалась от мальчишек и через считанные секунды скрылась в камнях и кустарниках у подножия Говардхана. Я подумал: «Надо же! Здесь даже змеи знают, к кому ползти за защитой!» Поистине, Говардхан даёт прибежище всем.

Думая о недавнем прошлом, я понимаю, что в последние месяцы, когда напряжение, связанное с моим служением в Москве, достигло апогея, джапа, книги Шрилы Прабхупады, общение с преданными давали облегчение, нет, спасали меня, но периодически ощущение хронической усталости и безнадежности одолевало меня. В то время я очень ясно представил себе, что чувствовал Махараджа Сатьяврата на своём утлом суденышке посреди бушующего, бескрайнего океана. Нескончаемые потоки дождя, ураганные порывы ветра, никакого просвета впереди, гигантские волны, корабль бросает из стороны в сторону, как щепку... И сквозь всё это – единственное утешение! – иногда пробивается голос Кришны: «Ничего не бойся!»

Сложное эмоциональное состояние последних месяцев отразилось на физическом – это было похоже на снежный ком: стало щемить сердце, снизился иммунитет, появились аллергические реакции. Поддерживать себя в форме становилось всё сложнее, и я понял, что нужно что-то предпринять, а не продолжать просто по инерции делать то, что я всегда делаю, уповая на целительную силу времени. Так, по милости Кришны, я оказался здесь.

Уже здесь, анализируя своё состояние, я попытался проследить его причины. Этот опыт мне очень много дал, заставил задуматься над многим и на многое посмотреть по-новому, и я очень благодарен Кришне за этот урок.

Главная моя медитация сейчас – попытаться как можно яснее понять, чего хочет от меня Кришна и Шрила Прабхупада. Всё это время я старался, как мог, служить. Что-то получалось, что-то – нет. При этом, под грузом множества ожиданий самых разных людей я иногда делал что-то, что не соответствовало моей природе. Это происходит незаметно под мысли о том, что это мой долг, но, когда доля таких действий достигает некой критической массы, из нашей жизни уходит спонтанность. А без спонтанности не может быть и речи о настоящей любви.

Два дня назад я разговаривал с Шачинанданой Махараджем. В своей обычной манере он дал мне очень важный совет: «Если Бог спросит тебя, почему ты не проповедовал так же широко, как Радханатха Свами, ты ответишь: ‘Потому что у меня нет для этого достаточного смирения и сострадания’. Если Бог спросит тебя, почему ты не заботился о людях, как мать Тереза из Калькутты, ты ответишь: ‘Потому что мне не дано её щедрости’, но, если Бог спросит тебя: ‘Почему ты не сделал то, что должен был сделать Бхакти Вигьяна Госвами?’, то что ты ответишь Ему?»

Кришна дал нам какие-то дары, кому-то больше, кому-то меньше. Использовать их целиком в свободном служении Ему, ничего не присвоив себе, – наш единственный долг.

Впервые за много-много лет я не чувствую почти никакого внешнего давления, что очень важно для меня сейчас. Только сейчас немного начинаю понимать, что это значит – жить во времени, где нет прошлого и будущего, одно постоянно длящееся настоящее. Моё физическое состояние уже лучше, но эмоциональный фон ещё не выровнялся. Я стараюсь работать над этим, строго соблюдая садхану.

Жизнь моя внешне протекает очень размеренно. Я встаю где-то между 4:00 и 4:30 утра. До 7:30 утра повторяю джапу, потом около получаса делаю какие-то упражнения, пранаяму, ещё немного повторяю джапу, завтракаю и в 9 часов сажусь за книги и компьютер. Иногда я ловлю себя на мысли о том, как мне это нравится, как быстро летит отведенное для работы время и как не хочется останавливаться.

Примерно до 3:30 часов дня с небольшим перерывом на ранний обед я работаю, пишу, изучаю книги Шрилы Прабхупады, редактирую книгу Гуру Махараджа, потом я ещё читаю джапу, а ближе к 5 часам вечера, когда нестерпимый дневной жар немного спадает, а воздух и земля перестают обжигать, я либо еду к какому-то озеру – Манаси-Ганге, Чандра-сароваре или Говинда-кунде, либо иду на парикраму вокруг половины Говардхана. В первые дни я обходил Говардхан почти каждый день, но после нескольких обходов ноги мои не выдержали, и я стал делать это реже.

Недавно я возобновил уроки хинди. Если раньше моего хинди хватало, главным образом, на то, чтобы объясняться с таксистами и рикшавалами, то сейчас я уже могу с грехом пополам общаться с садовниками, охранниками и садху. В основном ради этого, да ещё для того, чтобы понимать лекции Радхи-Говинды Махараджа, я затеял когда-то учить хинди, и теперь он очень пригодился.

Недавно местный садовник, Аджай Кумар, обрадовавшись, что я понимаю хинди, прочёл мне целую лекцию минут на 20 или больше о том, чем Равана отличался от Рамы и почему Рама в конце концов победил Равану: Равана гордился собой и своим могуществом, а Рама – нет. Надо было видеть, с каким восторгом он об этом говорил! Как никогда раньше, общение с простыми местными жителями важно сейчас для меня – я учусь у них непритворной простоте и доброте. Может быть, Бог даст, научусь когда-нибудь.

В те дни, когда я не иду на парикраму, по вечерам, уже в темноте, я где-то час или больше гуляю недалеко от Говардхана, дохожу до Анийора или до Говинда-кунды. Я дочитываю джапу, угощаю ребятишек местными ирисками, кормлю печеньем бродячих коров и собак или иногда разговариваю с садху, делающими дандават-парикраму вокруг Говардхана.

Недавно я забыл взять с собой на вечернюю прогулку конфеты. Один из моих постоянных клиентов – мальчик лет десяти, привыкший получать отступные, – долго не мог поверить, что у меня с собой ничего нет. Крепко вцепившись в мою руку, он шёл, не переставая канючить: «Конфеты! Денежку! Печенье!» Мы проходили мимо маленьких лавок, и около каждой лавки у него появлялась новая, свежая идея: «Пепси!», «Чипсы!», «Спрайт!», «Сок!», «Мороженое!», «Шоколадку!» Я подумал: «Вот так и мы, привыкнув получать отступные от Кришны, постоянно просим у Него чего-то. По большому счету, нам даже не так важно, что Он нам даст, лишь бы чего-то выпросить. Обусловленные души, мы слишком привыкли обставлять свои отношения с Кришной, гуру, старшими, да, по сути, со всеми остальными всевозможными условиями. Впрочем, есть одна существенная разница между нами и этим мальчиком. Он нисколько не обиделся, когда в конце концов понял, что ничего от меня не получит. А мы смертельно обижаемся на Бога, когда Он не исполняет наши фантазии. Мальчик просто играл, а мы-то ведь всерьёз... Ладно, просим, уж хоть бы не обижались, когда не дают...»

Я хорошо понимаю, что на самом деле приехал сюда из мира, где правят условия и условности, чтобы учиться безусловной любви, любви без тени обмана. И, слава Богу, здесь есть, у кого учиться. Вчера только я подошел к садху, делающему дандават-парикраму. Перед ним лежала огромная гора камней. Мне стало интересно, сколько раз он кланяется на одном месте. «Сто восемь?», – спросил я, показывая на гору. «Сто одиннадцать», – поправил он. Я удивился: «Почему?» Я лихорадочно пытался вспомнить мистическое значение цифры 111, но в голову ничего не приходило. Он спокойно ответил: «Один поклон гуру, 108 поклонов Гирираджу». «А еще два?», – снова удивился я. «На всякий случай, если вдруг пропущу!» Вот она, настоящая мистика. Он просто боится ненароком обмануть Гирираджа, чтобы быть до конца честным в своих отношениях с Богом...

Перед сном я полчаса или минут сорок читаю книги и повторяю какие-то молитвы. Каждый день стараюсь повторять «Шри Говардхана-васа-прартхана-дашаку» Рагхунатхи даса Госвами:

нирупадхи карунена шри шачинанданена
твайи капати сатхо пи тват прийенарпито сми
ити кхалу мама йогйайогйатам там агрхнан
ниджа никата ниваса дехи говардхана твам

«О Говардхан! Беспричинно милостивый Шри Шачинандана, Чайтанья Махапрабху, отдал меня, обманщика и оскорбителя, Тебе. Поэтому, пожалуйста, не суди меня строго. Гожусь я или не гожусь, прими меня таким, какой я есть, и позволь мне жить рядом с Тобой».

ПОНРАВИЛАСЬ СТАТЬЯ? - ПОДЕЛИТЕСЬ С ДРУЗЬЯМИ